Конфуций. Беседы и суждения

     Цзы-лу сказал (Конфуцию: «Так как) Вэйский князь ожидает философа, чтобы управлять, (то ты), философ, что намерен прежде (всего делать, с чего начать)!» Философ сказал: «Непременно с исправления имени». Цзы-лу сказал: «Этак-то! Философ, (ты) далеко зашел; к чему это исправление!» Философ сказал: «Дикарь ты (невежда), Ю! Благородный муж в том, чего не знает (не понимает), осторожен (в отзывах, а как ты это сейчас сделал? Если) имя не исправлено, то слово не соответствует (с делом); слово не соответствует, то дело не сделается; дело не сделается, церемонии и музыка не возвысятся; церемонии и музыка не возвысятся, казни и наказания (или штрафы) не будут достигать цели; казни и наказания не будут достигать цели, народ не (будет знать места), где положить руку и ногу. Поэтому благородный муж, только назвав (определив вещь) по имени, непременно может действовать; благородный муж в своих словах (не более, как) не неопределенен».

     Цзы-лу сказал: «Вэйский государь (Чу-гун-чжэ) ожидает Вас, Философ, чтобы с Вами управлять государством. С чего Вы намерены начать?» «Необходимо исправить имена»,— ответил Конфуций. «Вот как! Вы далеко заходите. К чему это исправление?» — спросил Цзы-лу. «Дикарь ты, Ю,— отвечал Философ.— Благородный муж осторожен по отношению к тому, чего не знает. Если имя неправильно (не соответствует действительности), то слово противоречит делу, а когда слово противоречит делу, то дело не будет исполнено, а если дело не будет исполнено, то церемонии и музыка не будут процветать, а если церемонии и музыка не будут процветать, то наказания не будут правильны а когда наказания будут извращены, то народ не будет знать, как ему вести себя. Поэтому для благородного мужа необходимо, чтобы имя от непременно мог сказать и слово исполнить и чтобы в словах его не было ничего бесчестного (недобросовестного)».

     Цзы-лу спросил: «Вэйский правитель намеревается привлечь вас к управлению [государством]. Что вы сделаете прежде всего?» Учитель ответил: «Необходимо начать с исправления имен». Цзы-лу спросил: «Вы начинаете издалека. Зачем нужно исправлять имена?» Учитель сказал: «Как ты необразован, Ю! Благородный муж проявляет осторожность по отношению к тому, чего не знает. Если имена неправильны, то слова не имеют под собой оснований. Если слова не имеют под собой оснований, то дела не могут осуществляться. Если дела не могут осуществляться, то ритуал и музыка не процветают. Если ритуал и музыка не процветают, наказания не применяются надлежащим образом. Если наказания не применяются надлежащим образом, народ не знает, как себя вести. Поэтому благородный муж, давая имена, должен произносить их правильно, а то, что произносит, правильно осуществлять. В словах благородного мужа не должно быть ничего неправильного».

     Цзылу сказал:
     — Вэйский государь ждет Вас для дел правления. С чего Вы начнете?
     Учитель ответил:
     — Нужно исправить имена.
     — Вы так считаете? — возразил Цзылу.— Это слишком заумно. Зачем их исправлять?
     Учитель ответил:
     — Как ты необразован, Ю! Благородный муж, наверно, промолчал бы, услышав то, чего не понимает. Ведь если не подходит имя, то неуместно его толкование; коль неуместно толкование, не может быть успеха в деле; а без успеха в деле не процветают ритуал и музыка; но если ритуал и музыка не процветают, то наказания бьют мимо цели, когда же наказания бьют мимо цели, народ находится в растерянности. Поэтому все, что называет благородный муж, всегда можно растолковать, а что он растолковывает, всегда можно исполнить. Благородный муж лишь избегает в толковании небрежности.

     Цзылу сказал:
     — Вэйский правитель зовет Вас, чтобы вместе править государством. Учитель с чего начнет прежде всего?
     Конфуций ответил:
     — Непременно с выпрямления имен! Цзылу сказал:
     — Вы так решили? Вы, Учитель, идете кружным путем. К чему такое выпрямление?
     Учитель ответил:
     — Ну и простак ты, Ю! То, в чем благородный муж не разобрался, считает для себя пробелом.
     Если имена не выпрямлены, то и речам не будут послушны.
     Если речам не будут послушны, то и дела не будут выполняться.
     Если дела не будут выполняться, то ритуал и музыка не будут процветать.
     Если ритуал и музыка не будут процветать, то наказания не достигнут цели.
     Если наказания не достигнут цели, то и народу некуда будет ни приложить руку, ни поставить ногу.
     Поэтому, если благородный муж что-либо именует, то непременно для того, чтобы можно было высказать в речах.
     А если что-либо высказывает в речах, то непременно для того, чтобы можно было осуществить.
     Благородный муж в своих речах не допускает никакой небрежности и точка.